Блокада и идентичность горожанина

— Сейчас активно обсуждают исследование учёных-генетиков, обнаруживших у блокадников генные мутации, отвечающие за обмен веществ, которые вроде бы и помогли выжить в блокаду. Было много публикаций...

— Да, я всё это знаю — очень много читаю, даже устаю от поглощения информации. Про блокадников история известная: моя мама в блокадную зиму работала медицинской сестрой, потом она стала знаменитым доктором. Она много занималась этим вопросом.

Блокада — чудовищный эксперимент, который, тем не менее, много дал медицине. Скажем, в блокаду почти полностью исчезли сердечно-сосудистые заболевания. То есть организм не только умирал, но и неким образом боролся. Не вижу ничего необычного в идее того, что какие-то определённые генотипы способны выдерживать голод и холод лучше, чем остальные.

Однако мне кажется, что в вопросе смертности в годы блокады значительно более важным фактором была возможность получить нечто большее, чем блокадные 125 грамм (по хлебной карточке. — Прим. ред.). Почти все выжившие так или иначе имели какой-то приварок. Может быть, человек выжил, потому что он в августе 41-го года успел купить в аптеке два литра рыбьего жира. Или, может быть, у семьи были запасы картошки. Многие сохранили с дореволюционных времён какие-то ценности и меняли их на продовольствие. Или кто-то работал на Кировском заводе, и у него был паёк побольше. Я не уверен, что это учитывается в подобного рода исследованиях. 

— Как блокада изменила идентичность горожанина?

— Она сделала его грустнее. В подкорке у большинства ленинградцев есть память о каком-то невероятном несчастье. По этому поводу предпочитают не рефлексировать, это не обсуждается — всё в подкорке. 

http://www.the-village.ru/village/city/city-interview/217101-lurie-o-negativnoy-gorodskoy-povestke